Интервью с Эммой. Германия.

Эмма, ты работаешь и учишься. Как тебе удается так удачно совмещать две столь важные и трудные деятельности?

Эмма: Самое главное – это резерв времени, который я для себя установила. Съемки, как правило, очень сильно выматывают человека, в прямом и переносном смысле, но я сразу сказала себе: «Эмма, хоть сама себе не ври, ты ведь очень хочешь сняться в кино!» Это подтолкнуло меня на принцип: если у тебя есть возможность осуществить мечту, осуществляй ее, пока эта возможность совпадает с твоим желанием. Учеба для меня осталась прежней основной задачей, и я ни на минуту не жалею о том, как сложилась моя жизнь. Трудно успевать все, конечно, но если захотеть, то можно и горы свернуть, да вы и сами это знаете.

Расскажи нам о твоих взаимоотношениях с Дэном и Рупертом.

Эмма: Вот он, тот самый избитый вопрос, который мне всегда задают вторым или третьим (смеется). Ладно, взаимоотношения у нас лучше некуда, только не заставляйте меня объяснять, в каком смысле (смеется). Они стали для меня как братья. Знаете, бывает в жизни и такое, что совместная деятельность способна так связать людей, что эти узы становятся крепче родственных. Я не могу пока так категорично заявить и о своих напарниках, конечно, потому что четыре года нашей работы – это еще не такой продолжительный срок, чтобы делать какие-то веские выводы. Но кое-что я могу уже сказать вам с уверенностью: с парнями я могу беседовать свободно на любые темы, при этом не чувствуя себя неловко. Мы долго друг без друга не можем, мы привыкли, что как и в кино герои зовут нас «Неразлучная троица» или «Трое неразлучных», так и в жизни мы стали Дэн, Руперт, Эмма – и все! Гарри, Рон и Гермиона, как пишут на баннерах в Интернете, - друзья навечно.

Кстати, об Интернете. Ты посещаешь свои официальные и неофициальные сайты?

Эмма: Я не люблю Интернет, а особенно потому, что там надо все время быть осторожным, потому что можно спокойно нарваться. Впрочем, иногда на меня накатывает, и тогда я выхожу во Всемирную паутину и начинаю от души веселиться, читая самые разнообразные сплетни о себе и своих коллегах по съемкам. А когда я читаю свои собственные интервью, размещенные в Интернете, то это для меня настоящий праздник, целый час хохота и развлечений!

Почему?

Эмма: Потому что некоторые журналисты – большие фантазеры, способные раздуть из мухи слона и устроить бурю в стакане воды. Потом я очень не люблю, когда кто-то пытается распространить мой e-mail среди поклонников, так как следствием этого является забитый до отказа посланиями ящик, который я уже неоднократно удаляла. Дорогие мои фанаты, дело вовсе не в том, что я удаляю ящики, потому что не хочу вам отвечать, а потому что вы столько пишете, что я просто физически не способна перелопатить гору писем. У меня все расписано по минутам, я иногда даже не успеваю прочесть то, что мне пишут мои друзья. Понимаю, что вы ждете ответ, но, извините, у меня еще и брат вредный, Алекс, компьютер его! (смеется).

Ты собираешься сняться в следующих эпопеях о Гарри Поттере?

Эмма: Если и дальше все пойдет «по плану», то думаю, что снимусь. Хотя, откровенно говоря, мне кажется, что стоит сделать перерыв, потому что долго заниматься одним и тем же просто невозможно. По крайней мере, для меня. Мне нужно отдохнуть от съемок и заняться образованием. К тому же, то, что я обошла тысячи конкуренток еще не значит, что я теперь на века вечные прикована к роли Гермионы. И тем не менее, я уже говорила и повторяю, что Гарри Поттер доставил мне необыкновенное удовольствие, и даже через много лет, когда я стану старенькой бабушкой, сидящей в кресле у камина, я буду очень горда, что снималась в этом фильме! Он стал частью меня, и мне будет трудно покинуть его, но время на месте не стоит, надо думать, планировать, решать. Но все же, в ближайшее время ничего мне, кроме Гарри Поттера, не светит.

Если бы тебе предложили много денег за то, чтобы ты на съемочной площадке прямо перед камерой поцеловала Дэниела, ты бы согласилась?

Эмма: Конечно, нет! Даже думать нечего. Во-первых, я ни за что бы его не поцеловала, даже если бы захотела, по той простой причине, что это дало бы повод «ротационным машинам» снова облепить меня необоснованными сплетнями. Во-вторых, если бы я это сделала, Дэн бы меня убил (смеется). Он и так как может, шутит надо мной, а тут я еще и порыв не сдержала, ну, прикиньте, что бы вышло? Да назавтра бы уже от нас все шарахались! Честно говоря, не представляю себя в этой роли ни на минуту.

А если бы тебе пришлось поцеловать его не как Эмме Дэна, а как Гермионе Гарри?

Эмма: Искренне надеюсь, что Дж. Роулинг со мной такого не сделает! (смеется). Но если все-таки это неизбежно.… Да, в конце концов, обняла же я Гарри во втором фильме на глаза трехсот детей, и ничего, жива осталась! Как-нибудь выпутаемся! Если я его и поцелую, то только как хорошего друга, не больше! Про мою героиню уже и анекдот ходит: «Знаете, - говорит Гермиона, - мне так нравится, когда Гарри рядом! РЯДОМ, Я СКАЗАЛА!!!» Примерно то же самой происходит и со мной.

Что бы ты хотела изменить в своей внешности, если бы могла?

Эмма: Сказать честно? Ни на минуту себе не доверяю (смеется). Вся моя внешность – дело рук моих стилистов, мой же вкус далек от идеального. У меня один принцип: раз в таком виде меня выпускают на люди, и у окружающих не создается впечатления, что мною можно пугать детей, то все нормально! А вообще я – большая шмоточница, просто до неприличного (смеется). После премьеры «Тайной комнаты» я опоясала весь Лондон и накупила себе тонны и тонны барахла, теперь в моем шкафу аккуратно развешаны воспоминания о напрасно потраченных деньгах! (смеется). Но это ведь все мелочи жизни, брат мне говорит: «Эмка, ты сумасшедшая, куда тебе столько хлама, гардероб по швам треснет!» Спорить с ним нет смысла, и я по-прежнему вдохновенно очищаю бутики Лондона! Все смирились с непоправимым.

Каково твое отношение к Гермионе? Изменилось ли оно по прошествии трех кинофильмов?

Эмма: Конечно! Однозначно! Меня искренне радует, что Гермиона, наконец-то, перестала всех учить и поучать и стала интересоваться не только книгами и домашней работой, но и вещами личного характера. В третьем фильме она смогла проявить себя не только как «мамаша», но и как сформированная личность со стойкими принципами, способная пожертвовать собой ради других. В конце концов, можно быть и зубрилой, и благородным человеком одновременно. Именно такой и стала Гермиона. Она побудила свои скрытые резервы, и именно этим она мне нравится все больше и больше! Останься она прежней, я бы наверняка «сбежала» бы со съемочной площадки (смеется), потому что не выдержала бы больше бесконечных выходок «книжного червя» и ярого блюстителя законов и правил. Во всем должна быть своя специфика, своя норма. Если бы Гермиона не менялась с возрастом, ее очень скоро бы разлюбили и читатели, и зрители, и даже сама Джоанна Роулинг. Взяла бы просто и подстроила в одной из книг все так, что Гермиона погибает. Вместе с ней «погибаю» и я. И буду потом всю жизнь играть «кушать подано» (смеется).

Чего ты больше всего на свете боишься?

Эмма: Наверное, остаться одной. Хотя иногда это просто необходимо. Но лично для меня реально остаться одной не больше, чем на два часа. Это я вытерплю. Дальше не смогу.

У тебя была первая любовь?

Эмма: Пока нет, но за этим дело не станет. Видите ли, я сейчас в таком возрасте, что у меня любовь может быть только к кинозвездам.

И есть такая кинозвезда?

Эмма: Брэд Питт. И если бы я могла сварить оборотное зелье, я бы превратилась в его жену Дженнифер Энистон, чтобы узнать, какой он на самом деле! Вообще, мне тут довелось столкнуться с ним в коридоре во время перерыва, как раз когда снимался фильм «Троя». Я просто обмерла и целых пять минут стояла неподвижно, не в силах справиться с охватившим меня чувством восторга. Знаете, как бывает, когда видишь своего кумира вживую. Это не имеет ничего общего с тем, когда ты видишь его на экране.

На премьере «Узника Азкабана» в Нью-Йорке ты предстала перед миром в необычайном платье кофейного цвета. Очень оригинальный фасон. Тебе самой он понравился?

Эмма: Как вам сказать…. Дело в том, что когда моя стилистка показала мне этот наряд впервые, она сказала: «Эмма, это платье – писк моды лета 2004, я тебя уверяю, что все девчонки последуют твоему примеру, и обязательно будут носить такие же!» В этом я сильно сомневалась, признаться честно, но когда я посмотрела на себя в зеркало, то поняла, что все не так плохо. Хоть не форма Гермионы!

Кстати, о форме. В третьем фильме ты предстаешь перед нами в обычных джинсах и розовой олимпийке. Это как понимать? Гермиона протестует против ханжеских порядков Хогвартса?

Эмма: Нет, ну почему сразу так категорично? Я очень рада, что пришлось избавиться от всех этих мантий, юбок в клетку и жутких ботинок. Попробуйте целыми днями бегать в таком наряде взад-вперед. Это очень напрягает, а сколько дублей мы потеряли из-за того, что путались в робах и падали в самый ответственный момент?! Наш режиссер Альфонсо Куарон разрешил нам проявить инициативу, и мы сломя голову бросились по магазинам, чтобы подобрать себе иной стиль. Знаете, как здорово, когда можно свободно бегать, прыгать, заниматься акробатикой и не бояться, что вот-вот обрушишься, запутаешься. Я ведь один раз на съемках поломала указательный палец правой руки!

И напоследок: что ты можешь пожелать читателям, зрителям и поклонникам?

Эмма: Никогда не сдавайтесь. Все, чего вы достигли – ваша личная, персональная заслуга! Помните, что мы работаем для вас, и все, что мы делаем, мы делаем с любовью и бесконечной признательностью вам за то, что вы есть! Мы будем работать, чтобы и дальше приносить вам радость!